Леон Копельман
род. 26.04.1924 г. в Варшаве
спасся из варшавского гетто
солдат-доброволец батальона "Зоська"
группировки АК "Радослав"
Свидетельства очевидцев Восстания
Военные воспоминания Леона Копельмана
|
|
Дальнейшая судьба
Примерно в начале 1945 г. мы с моим товарищем, Мейр Белицким, отправились в путь в Палестину. Сначала мы поехали по железной дороге в направлении Чехословакии. Когда мы доехали до чешско-польской границы, нам пришлось выйти из польского поезда. Нас расспрашивали о том, куда мы собираемся. С помощью российского офицера, который сказал, что мы с ним, нам удалось пересесть в чешский поезд. Этим поездом мы доехали до Праги.
В Праге был лагерь, где собирались все беженцы, которые хотели ехать в разных направлениях на свою родину. Мы сказали, что едем в Германию. Но в Праге те, кто хотел ехать в Германию, долдны были пройти денацификацию. Проверяли, действительно ли они немцы, а если да, то искали среди них эсэсовцев, которых забирали. Мы не хотели идти в этот лагерь.
Мы решили поехать поездом в Пильзно. Там были уже американцы, а в Праге русские. Тогда были 4 зоны, разделенные между русскими, американцами, англичанами и французами. Мы поехали по железной дороге. Нам посоветовали, что когда придет американский военный контроль, на вопрос чехи ли мы надо ответить "Ano" (да). Так мы и сделали. Мы доехали до Пильзно. Там тоже был лагерь.
Мы встретили там американских солдат, с которыми договорились и которые забрали нас в направлении Австрии. В Австрии мы добрались до Зальцбурга, где был лагерь. После короткого пребывания там мы наняли квартиру и остановились в ней примерно на месяц. Мы искали способ попасть в Италию, а оттуда найти возможную дорогу в Палестину.
Мы встретили там какого-то якобы проводника, который должен был провести нас из Австрии через территорию, оккупированную французами. Он повел нас, а потом бросил в горах и сбежал. Каким-то чудом нам удалось добраться до Инсбрука, где была французская оккупационная зона. В Инсбруке мы вступили в контакт с военными. Мы получили американские мундиры, как представители УНРРА (UNRRA - Администрация помощи и восстановления Объединенных Наций). Это были военные мундиры, но без знаков различия. В этих мундирах нам удалось пройти через перевал Бреннер, а оттуда мы доехали до Милана.
В Милане был приют для евреев, которые спаслись во время войны. Он находился на виа Унион 5, где до этого был комиссариат полиции. Мы провели там несколько дней, а потом наняли комнату недалеко от Пьяцца ди Дуомо. Это был в принципе такой высокий чердак, немного разрушенный во время бомбардировки города во время войны. Потом он был отремонтирован и выглядел вполне прилично. Нам его показала владелица, как потом оказалось, немка по происхождению.
Во время осмотра помещения произошла забавная история. Комната еще не была полностью убрана после ремонта, там на полу лежало немного досок. Разговаривая с товарищем по-польски, я сказал: "Эти доски надо будет отсюда убрать". Внимательно слушавшая наш разговор хозяйка начала нервничать. Потом оказалось, что из нашего разговора она выхватила слово "Tedeschi" (фонетически "Tedeski" – по-русски "эти доски"), что по-итальянски означало "немцы". Она подумала, что мы замышляем против нее что-то плохое из-за того, что она немка. Я объяснил ей, в чем заключается недорозумение, и потом мы спокойно договорились.
Мы остановились там на несколько недель. Все время мы искали способ попасть в Палестину. Мы узнали, что существует организация, которая помогает в этом евреям. С этой организацией сотрудничали солдаты еврейской палестинской бригады, входившей в состав британской армии. В Милане также работали представители UNRRA, американской организации, помогающей беженцам, в том числе также евреям, которые не могли найти себе места в новой действительности.
Однажды мы узнали, что организован кибуц. Это была форма организации, похожая на советский колхоз. Заданием кибуца было собирать евреев, планирующих выезд в Палестину. Этот кибуц набирался из бывших партизан и бывших солдат в гетто. Мы вдвоем также записались туда, как солдаты варшавского гетто. Всей группой мы потом выехали в населенный пункт Аква Санта (Святая Вода). Там были серные источники, над окрестностями разносился характерный запах.
Там мы начали готовиться к выезду. В том числе мы проходили также военную подготовку под руководством солдат палестинской бригады. Нам сообщили, что нас перевезут на корабле. В трюме корабля, который был торговым кораблем, будут развешены гамаки. Это даст возможность забрать относительно большое количество людей во время одного рейса.
Однажды нам сообщили, что на следующее утро мы отправимся на сборный пункт. Действительно, нас перевезли на грузовиках в населенный пункт Асколи-Пичено. Наша группа насчитывала несколько десятков человек, но туда также начали свозить евреев из других кибуцев и не только. Всего там собралось более 1.000 человек.
Однажды организаторы экспедиции забрали все документы, которые у нас при себе были: разные паспорта, удостоверения личности, снимки и т.д. Наша экспедиция была в принципе нелегальной. Нам сказали, что в случае провала будет лучше, если не будет никаких доказательств того, откуда и куда мы едем.
Через какое-то время, однажды утром в лагерь приехали 40 военных грузовиков. На каждый из них посадили примерно по 25 человек. Среди нас были не только мужчины, но также дети и женщины, некоторые беременные. Грузовики были плотно закрыты брезентом, мы должны были хранить абсолютную тишину.
Потом грузовики доехали до контрольного пункта (check point), где их задержали. Через некоторое время мы поехали дальше. Как я позже узнал, на контрольный пункт приехал джип с высоким офицером, кажется майором, военной жандармерии, так называемой Military Police. Не знаю, как уладили дело с майором, получил ли он взятку. Во всяком случае, нас освободили, и колонна поехала дальше. Мы не знали, куда едем.
До вечера мы доехали на место. Как оказалось, это был маленький рыбацкий порт, который назывался Ла Специя. Когда мы начали выходить из грузовиков, мы увидели вокруг множество иатльянских полицейских. Возле берега стояло на якоре небольшое судно под названием "Fede", которое должно было доставить нас в Палестину. На набережной стоял броневик, пушка которого была нацелена на судно. Полицейские сказали нам, что мы арестованы и не можем покидать эту местность. Поскольку у нас не было никакой возможности разместиться на берегу, нам позволили войти на судно, чтобы переночевать.
Леон Копельман возле судна "Fede"
Как я упоминал ранее, в трюме корабля были устроены "спальни". На специальных "лесах" из труб было подвешено на веревках множество брезентовых гамаков, повешенных один над другим на расстоянии 25-30 см. Мы провели ночь как сардинки в банке. Утром мы снова вышли в порт. Оказалось, что здесь в принципе нет никаких санитарных условий, даже кранов с водой.
Началась кампания в прессе. Итальянская пресса утверждала, что задержана группа фашистов, которые хотели бежать в Южную Америку. Другие газеты писали, что это евреи, которые были освобождены из немецких концлагерей и хотят ехать в Палестину. В результате огласки об этом узнали англичане. Их представители приехали в Ла Специя и заявили, что мы никоим образом не можем выехать в Палестину. Для выезда необходим так называемый сертификат, который выдавали англичане. Следует помнить, что в это время Палестина была под британским контролем.
Однажды в Ла Специя прибыла крупное соединение британского флота. Англичане хотели занять наше судно, а нас перевезти назад в Германию. В ответ все наше население начало танцевать вокруг англичан еврейский танец, который называется хора. Танцуя по кругу, мы окружили британских солдат. Мы были в полном отчаянии. Англичане не знали, как себя вести. В конце концов, были отданы соответствующие приказы, и солдаты отступили.
Время шло. Через несколько дней за нами приехал какой-то штатский, это был, кажется, человек из английской полиции. Он пошел убеждать капитана нашего судна, чтобы мы добровольно согласились вернуться в Германию. Конечно, это даже не принималось во внимание. Мы недавно вырвались живыми из этого ада и не хотели туда возвращаться. Нашей целью была наша родина Палестина.
Начальник нашей группы, не помню уже, как его звали, выбрал среди нас десять бывших солдат. Я тоже оказался в этой группе. Он пообещал нам, что если англичан будет сходить с корабля, а он подаст нам условный знак, проведя рукой по горлу, мы должны перерезать ему горло и выбросить за борт в воду. В напряжении мы ожидали дальнейшего развития ситуации. Англичанин вышел, но условленного сигнала не было. Полицейский в безопасности вышел за ворота лагеря.
Через несколько дней мы начали голодовку. На воротах порта мы повесили большой транспарант из белого полотна, на котором было написано на трех языках: английском, итальянском и иврите, что мы объявляем голодовку, в которой участвует 1014 человек, и что мы будем голодать до смерти. На транспаранте были часы, на которых мы каждый час переводили стрелку. Через несколько десятков часов забастовки люди были уже очень ослаблены, некоторые теряли сознание. Следует помнить, что среди нас были беременные женщины. Забастовка продолжалась более 72 часов.
Пресса раструбила о нашей акции на весь мир. Разразился крупный скандал. В Иерусалиме к нашей акции подключилась Еврейское Агентство - зачаток будущего правительства государства Израиль. Его представители уселись на стульях перед зданием Агентства и из солидарности голодали вместе с нами. Это произвело дополнительное впечатление и наверняка поспособствовало благоприятному решению наших проблем.
В Ла Специя приехал секретарь Лейбористской партии, тогдашней правящей партии, Гарольд Ласки. Он также пытался убедить нас, чтобы мы вернулись в Германию, где нам обеспечат хорошие условия, а он в это время постарается, чтобы нам выдали сертификаты на выезд. Мы категорически отказались принять его условия. Господин Ласки вернулся в Англию и сообщил правительству о создавшейся ситуации. Все это время продолжалась интенсивная кампания в прессе.
В конце концов, мы получили известие, что нам признали 1014 сертификатов для выезда в Палестину. В порт прибыли представители Великобритании. Они заявили, что стоящее на набережной судно слишком мало, чтобы перевезти столько людей и что нам как минимум необходимо второе судно. Наша организация привела дополнительное судно. Этими двумя судами мы, наконец, отправились в путешествие в Палестину. Первое судно называлось "Fede" ("Вера"), потом его назвали "Dov Hoz", а второе называлось "Fenice" ("Феникс"), его назвали "Eliau Golomb". В порту Ла Специя мы провели несколько недель.
Путешествие продолжалось 10 дней. На судне было продовольствие, собранное солдатами палестинской бригады. Они делились с нами своими продовольственными пайками. По дороге мы столкнулись с сильным волнением на море. Помню, что возле Крита почти все страдали от морской болезни. Только некоторые из нас, в том числе я, держали фасон. Мы давали больным питьевую воду, это была единственная помощь, которую мы могли оказать.
В конце концов, кажется 20 мая 1946 г. мы добрались до Палестины. Мы сошли на берег в порут Хайфа. Там меня ждали отец и сестра. К сожалению, с нами не было матери, она погибла в лагере в Треблинке. Отец остался вдовцом, у него была очень маленькая квартира и мастерская в Иерусалиме. В этой ситуации я на какое-то время остановился у сестры, которая жила в Тель-Авиве.
Леон Копельман, мобилизованный в израильскую армию в 1948 г.
Однажды в Тель-Авиве на главной улице, называвшейся Алленби, я увидел большой лимузин американского производства, с поднятой крышей. За рулем сидел мой старый знакомый грек-француз из Миланувка. На лимузине был польский флаг и буквы CD (дипломатический корпус). Я обратился в польское посольство и спросил, работает ли он там. Оказалось, что да, он работает шофером. Я встретился с ним, тогда я был в армии. Между нами завязались дружеские отношения.
Оказалось, что он планирует эмигрировать в Канаду со своей невестой, которая потом стала его женой. Перед выездом он предложил передать мне свою нынешнюю должность. Он работал в большой автомобильной фирме, владельцем которой был брат его тетки. Фирма называлась Karaso. В результате я работал в этой фирме 12 лет, а потом открыл свое собственное дело. Моя фирма занималась импортом автомобильных частей.
Потом я выехал в Америку в поисках соответсвующих автозапчастей для моей фирмы. Я хотел заключить контракты с разными представительствами американских фирм, что мне удалось. Потом с той же целью я был в разных странах европы. Все это привело к тому, что моя фирма расширилась, дела шли очень хорошо.
Сейчас я уже несколько лет на пенсии. У меня трое детей – двое сыновей и дочь. Я дождался девятерых внуков – 4 мальчиков и 5 девочек.
Я не чувствую ненависти к немецкому народу за то, что он сделал мне и моим соотечественникам. Я не чувствую ненависти, скорее сострадание за то, что сделал с немцами безумный и жестокий психопат. Они также заплатили высокую цену за годы фашизма. Потом тяжелым трудом они отстроили разрушенную войной страну. Я бы лишь хотел, чтобы человечество не забыло этих страшных лет презрения по отношению к человеку.
Леон Копельман
oбработка: Мацей Янашек-Сейдлиц
перевод: Катерина Харитонова
|
Леон Копельман род. 26.04.1924 г. в Варшаве спасся из варшавского гетто солдат-доброволец батальона "Зоська" группировки АК "Радослав" |
Copyright © 2015 Maciej Janaszek-Seydlitz. All rights reserved.